Философ Каччиари сообщил изданию «Huffington Post»: «Только безответственный человек может оставаться спокойным в такое время. В таких условиях. [Итальянское] правительство так и не смогло ничего предложить, кроме указаний оставаться дома. Я понимаю врачей: это их работа. Однако работа политиков другая. Почему они до сих пор не предоставили план восстановления?»
Это условие нестабильности: «Я не могу читать, мне трудно писать, я не могу сосредоточиться. Ситуация тревожащая. Забудьте чушь и ахинею, которую распространяют по телевидению капиталисты, финансирующие политические кампании. Как можно быть счастливым дома? Что это за идиотские фантазии? Только безответственный человек может оставаться спокойным в такое время. В подобных условиях наши дома – это ад». Очень популярный философ Массимо Каччиари не очень философски относится к этому вопросу. Напротив, ему ненавистна сама идея о том, что мысль подслащена и превращена в конфетку, мелкие крупицы здравого смысла, предназначенные в первую очередь для пожилых, дабы избавить их от бессонных ночей. Кроме того, при малейшем упоминании о размышлениях относительно пандемии, разделяемых некоторыми из его коллег, считающих, что рынок никогда не будет прежним, государство никогда не будет прежним, поэтому можно только представить себе, как всё это отразится на мужчинах, женщинах, отношениях или природе, он сразу уточняет: «Послушайте, последнее, чего я хочу сейчас, это философствовать. Понимаете? Это ужасная привычка, которая есть у модной интеллигенции: она заключается в том, чтобы взять любое событие, происходящее в мире, и интерпретировать его как поворотный момент в истории, представляя себе груды развалин повсюду, взбираясь по ним наверх и объявляя оттуда, что «все закончилось», «это конец», с радостью сознавая, что первым заговорил об эпохальном поворотном моменте. О, ради Бога!»
Говоря о будущем, во время нашей беседы Каччиари очерчивает настоящее: «История не имеет цели. Нас не ждет ни земля обетованная, ни ее противоположность – катастрофа. Этот кризис создает хаос в контексте процесса, который длится уже какое-то время, значительно усиливая его. Он увеличивает скорость, с которой научно-техническая система движется к центру мировой арены, что приводит к исчезновению главной функции политики и сокращению пространства автономии политики. Техника и политика становятся одним целым. Одно невозможно без другого. Просто посмотрите, как страны мира справляются с этим кризисом. Главы государств и ученые: бок о бок».
Все зашло в тупик, кроме истории?
Есть те, кто считает, что этот перерыв, приостановка, вызванная инфекцией, на самом деле является поворотным моментом, способным все исправить, переустановить, побудить нас к переосмыслению выбранного нами курса, представить себе другой возможный мир, перестроить все с самого начала. Это оптическая иллюзия. Это мы остановились, а не процессы, в которые мы были вовлечены годами.
Вы бы могли сказать, что это травмирует?
Травма – это непредвиденное событие, которое мучит нас, повторяясь в нашем бессознательном. С другой стороны, всегда возможно глобальное заражение. Прежде всего, это не страшный сон. Это реальность. Чтобы понять капитализм, полезнее читать Шумпетера, чем Фрейда. Капитализм – это кризис. Он заключается в разрушении и создании. Противоречие: прерванность в непрерывности. Конфликт. Внезапные скачки, безумные периоды, дисбаланс. Это не имеет ничего общего со спокойной прямой линией, какой многие представляют развитие истории.
Можем ли мы провести сравнение с событиями 11 сентября?
Мы не можем толковать это событие в краткосрочной перспективе: так же, как и тогда, речь шла не о боязни летать, так и сейчас речь не о страхе контакта с людьми, как говорят некоторые. Произойдет немыслимое ускорение в направлении политического капитализма, в то время как пространство представительства традиционной демократии сократится. Если наши либеральные системы не смогут справиться с вызовами этой эпохи, с совершенно новой организацией нашей политической жизни, они очень дорого заплатят. Постоянное чрезвычайное положение требует децизионизма (принятия решений). Китайская модель может стать доминирующей на глобальном уровне.
Может ли измениться природа глобализации?
Это реалистичная гипотеза. Глобализация возникла вследствие движущей силы Соединенных Штатов. Сегодня Китай может стать новым главным героем. Это единственная страна, способная реализовать колоссальный план реконструкции. Она владеет частью долга США и частью нашего долга. И наоборот, ни одна из западных стран не контролирует долг Китая. Вот почему мы можем стать свидетелями огромного геополитического сдвига.
Почему условного?
Потому что мы не знаем, как все будет происходить. Существуют различные виды политического капитализма. Есть китайский, русский, североамериканский капитализм. У них разные характеристики. И между ними жесткая конкуренция. Этот кризис ее ускоряет. Со временем станет понятно, какая из этих имперских держав обладает оружием, необходимым для того, чтобы занять главенствующую позицию.
Европа вне игры?
Европа является микроскопической в этом глобальном сценарии. Тот факт, что у нее не было сил отреагировать сплоченно, сообща, даже в такой ситуации, – после предупреждения о кризисе государственного долга и риске миграционного кризиса, – показывает, что рационального плана не существует. Европа, цепляющаяся за защиту германского торгового профицита или за автономию такого полу-неправового государства, как Нидерланды, выйдет из кризиса в еще более подчиненном положении, во власти той или иной империи.
Вы также сомневаетесь в собственном европеизме?
Если всё продолжит развиваться в этом направлении, я тоже буду вынужден оплакать свои юношеские утопии и забыть их.
Тогда почему Вы возложили надежды на Конте, который входит в число самых слабых в очень слабой Европе?
Потому что провал Конте повлечет за собой потерю всего. Страна развалится. Нужны будут новые выборы. Разброс предпочтений на них составит до 600 процентных пунктов. Возникнут жестокие социальные конфликты. Вот что думают по этому поводу Маттео Ренци и Маттео Сальвини: пришло время вывести Марио Драги. Для этого уже слишком поздно. Различные Драги являются результатом катастрофического курса этого правительства и отчаянного призыва Маттареллы. Теперь пришло время подготовиться к грандиозному бюджетному маневру, подобному тому, который проделал [премьер-министр] Джулиано Амато в 90-х. Если мы не сможем этого сделать без того, чтобы всё не испортить, все рухнет.
Поможет ли перезапуск, перезагрузка всего?
Правительство до сих пор не смогло ничего предложить, кроме указаний оставаться дома. Я понимаю врачей: это их работа. Однако работа политиков другая. У них должен быть план. Они дожны были бы сказать: «В настоящее время ситуация обстоит таким образом. Но у нас есть план по восстановлению. Или, по крайней мере, мы работаем над ним. Все будет происходить следующим образом. Вот это будет перезапущено в первую очередь. Затем это. Конечно же, все будет происходить с учетом всех необходимых мер безопасности». Страна не может долго выжить, если все остается закрытым. Это факт. Коронавирус смертелен. Но и безработица тоже. Чего мы ждем? Когда больше не будет зараженных? Не будет мертвых? Пока не опустеют реанимационные отделения? Каков сценарий? Не понятно.
Есть те, кто утверждает, что разделяющая черта между народом и элитами стала тоньше.
Это шутка. Вполне естественно полагаться на главнокомандующего в разгар бури. Но как можно поверить в то, что итальянцы внезапно обрели веру в политику. Они подчиняются, потому что следуют указаниям врачей. Как только ситуация изменится, даже незначительно, и проблема вновь будет связана с политическим и экономическим выбором, столкновения возобновятся.
Где Вы находитесь сейчас?
В Милане.
Значит, Вы еще не видели моря в Вашей родной Венеции, которое снова стало синим.
Я говорил с людьми, которые рассказывали мне об этом, вздыхая, потому что хотели бы, чтобы город всегда был таким.
И что Вы думаете по этому поводу?
Что, как видите, в истории нет перерывов. Придурки всегда одинаковые, такие же, как и до коронавируса.
Перевод с английского: Александр Рыбец
